В последнее время Украина стала территорией, на которой опасно жить ЛЮДЯМ. Еще недавно редкие сообщения о катастрофах превратились в беспрерывные очереди трагедий, без которых уже нельзя представить выпуск новостей.

   Люди привыкают к катастрофам как привыкают к смертям на войне. Собственно, войну против него, мирного населения, развязано по всем правилам военного искусства – население уничтожают методично и систематически и смерть представляют как статистику...

    Синхронно с развитием либеральной демократии, Украина выходит на первое место на планете по количество катастроф на единицу заселенной площади, оставляя позади уязвимые и беззащитные перед тайфунами и цунами заокеанские острова. Но в отличии от этих стихий, украинские катастрофы – рукотворные. У них есть не только конкретные творцы, но и конкретную мотивацию. И в отличие от тех капризов природы, наши причины – в деградации социальной ткани, в которую вплетена такая удивительная материя как человеческая жизнь.

   В книге «Теория катастроф» В. Арнольд таким образом объяснил свою теорию. Если исключительно высокая степень увлечения родом занятий сопровождается адекватным уровнем профессионализма, происходит катастрофический в положительном смысле прыжок, который выводит на новый уровень эволюции, и его творцов Арнольд называет гениями. Но если такая же деятельная страсть не опирается на адекватный профессионализм, то происходит катастрофа уже в прямом смысле, и таких людей он называет маньяками.

    Мало сказать про маниакальный дефицит профессионализма, на котором держится многоотраслевая и многоуровневая социосистема, в которой решаются судьбы людей. Речи идет о деградации этой системы на фундаментальном, цивилизационном уровне. Сползание в пещеру происходит тотально – от государственного управления до ЖЭКовского сервиса. Профессиональный администратор, способный принять управленческое решение – такая же редкость как профессиональный слесарь, способный отремонтировать кран.

Чтобы разоружить граждан от профессионализма, деградация должна проникать в первую очередь туда в сферу образования. На слесаря можно было выучиться в ПТУ, в кузницах массовых профессий. И где они сейчас? Ведь именно специалист – выпускник профтехучилища  должен был бы закрыть тот злосчастный кран, через который газ высокого давления ворвался смертоносным тайфуном в мирные жилища людей.

   Инженеры и технологи феноменальной национальной школы, которая в старину была способна блоху подковать, а потом и человека в космос отправить – повымирали как мамонты. А те что выжили, пошли торговать тряпьем на рынок. Самые живучие подались куда глаза глядят – за границей их приняли с распростертыми объятиями.

   Кадры решают все, когда они есть, а когда их нет, нужно позаботиться о кладбищах.

    В Донецке директор кладбища жалуется в информационном сюжете на всю страну, что нет больше места для могил. Землю приватизировали те живые, по вине которых убиенным нет места для досрочного вечного покоя. А может их и не вытягивать оттуда, из недр? Лишние затраты. Ради прибыли можно пойти на все.

   Почему, игнорируя штормовое предупреждение, в открытое море на верную погибель вышли моряки? Приказали «хозяева». «Гибель  эскадры» ради наживы.

  Государства, которые несут ответственность хотя бы за минимальную ответственность за безопасность, не отдают в хищные руки жизненно важные социоэкономические системы. Однако в Украине правит олигархат, который видит во всем только один смысл – приумножение капитала.

   Облэнерго, облгазы и другие социоконструкции стали насосами наживы для ненасытных собирателей посткоммунистических трофеев. На место инженерно-технологического менеджмента они посадили бритоголовых молодчиков, посадили на эти пульты управления жизнями миллионов людей. У этого «менеджмента» только одна функция – выкачивать коммунальные сборы за электричество и тепло в бездонные частные карманы.

   В приватизированной Украине ежегодно происходит 500 чрезвычайных ситуаций техногенного характера. Аварийными стали 180 шахт. Коэффициент смертельного травматизма на 1 миллион тонн угля составляет 3,1, а в России – 1,1.

    Кто за это ответит? Перед законом. Перед Богом и людьми… Однако в государстве-катастрофе виновных нет. И наказывать не принято. Принято только уничтожать тысячами. Ради прибыли.

 Ведь невелика беда – горе по погибшими товарищами можно утопить на матче «Шахтера» с «Миланом», на котором всякая сборная и завезенная с бразильских пляжей шпана выпускает социальный пар Донбасса от невыносимой боли. Эти темнокожие «шахтеры» отличаются от таких же измазанных шахтеров тем, что получают зарплату в десятки раз большую, чем наследник Стаханова за всю свою часто короткую жизнь.

   «Помаранчевый» вождь бил себя в грудь своим революционным подвигом – уволил 20 тысяч госслужащих.

    Профессионалов. Кем заменил? Людьми, успешно выполняющих предназначенную для них  роль по разрушению жизненно важных узлов экономики и государства. Подавляющее большинство из них неспособно даже увидеть этого.

    В Украине происходят изменения от сырьевой модели не на индустриальную, и не на неоиндустриальную, а на потребительско-импортную, которая заключается в том, что ресурсы, которые должны направляться на плановое обновление основных фондов, служат источником социальной компенсации, эффективным способом  временного снижения социального напряжения, развращения «элиты» и дезориентации населения.

   Будем ли мы идти навстречу  катастрофе или все же найдем в себе силы избавиться от дьявольского наваждения во имя будущих поколений?

   Еще не поздно.

В статье использованы материалы сайта Vlasti.net

Олег Кардиако